Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
— Известен, господин, — после небольшой паузы, во время которой пыталась вернуть душевный покой, произнесла я.
— Он делает меня более привлекательным?
— Нет.
— Что ты думаешь по этому поводу, в таком случае? — впервые за все время лед в голосе мужчины дал трещинку интереса.
Я опустила глаза и молчала. Эрцгерцогу лучше не знать, что я думаю по этому поводу, иначе пургой отсюда выгонит. Врать не умею, а правда столь неприглядна, что…
— Я жду.
Властный тон не оставлял выбора.
— Думаю, что вам должно быть стыдно зарабатывать за цикл больше, чем можно потратить за всю жизнь.
Резкие черты лица господина преобразились от едва уловимой усмешки:
— Быть может, тебе и мои траты известны?
— Нет, не известны.
— В таком случае, допустимы ли столь вольные суждения?
Туше. Мало того, что слуга упрекает господина, так еще и без достаточных к тому оснований.
— Теперь стыдно мне. Простите, ваше высочество, — виновато склонила голову и исполнила глубокий реверанс.
Он подарил мне задумчивый взгляд и, скрестил руки на груди:
— Завтракала?
— Не успела.
Господин Ренар не произнес ни слова, но странный слуга, похожий на заколдованного человека, вошел без стука и молча склонил голову, ожидая приказаний хозяина.
— Пусть принесут на завтрак ягоды череты, взбитые сливки и… что-то не так?
Мне сложно было скрыть недоумение. Если эрцгерцог хотя бы раз пробовал ягоды череты, а он не мог не пробовать любимейшее лакомство в дворянских кругах, то знал бы, что от них невообразимо тянет в сон. Именно поэтому матушка перед сном часто просила подать нам чай с черетовым вареньем или ягоды со сливками. Сон после них — сладчайший и скорый. Это частый трюк во всех дворянских домах.
— Но, ваше высочество… Черета не годится для завтрака. Ее свойства таковы, что к обеду вы забудетесь крепким сном, а это неприемлемо для столь занятого господина… Тем более, что у вас будут гости…
— Тогда пусть подадут, что есть. И поживей, — отмахнулся он.
Когда дверь за слугой закрылась, наступила неловкая тишина. Точнее, для меня она была неловкой, эрцгерцог же погрузился в свои думы. И думы эти были тяжелыми, судя по взгляду, направленному на меня. Что происходило в голове этого странного мужчины? Я чувствовала себя музейным экспонатом, который скрупулезно исследуют, чтобы назначить ему цену. В комнате становилось все холодней и, пытаясь хоть как-то согреть обстановку, я рассеянно произнесла:
— Ваш завтрак остынет.
Ведь батюшка наставлял: "Лайнэ, слово — оружие. Прежде, чем сказать, ты должна тщательно обдумать". Почему умные мысли всегда приходят после того, как сказаны глупости? Для мага, предпочитающего холодный мятный чай вряд ли имеет значение теплота блюд…
— Садись.
Осмотревшись, я выбрала стул у противоположной стены, возле книжного шкафа и, расправив подол платья, присела, сложив ладошки одна к другой на коленях. Тишина. Ожидание. Задумчивый взгляд.
— Ваше высочество, принесли завтрак, — слуга вновь вошел без стука, но что-то подсказывало, что это не вольность прислуги, а воля хозяина.
— Ваше высочество, новенькая совершенно обнаглела, она…
Летиция, заметив меня, замерла с открытым ртом, поворачивая голову то к эрцгерцогу, то ко мне.
— Поставь на стол и свободна, — бесстрастно приказал мужчина.
От сквозившего в каждом взгляде, жесте и слове равнодушия, мое сердце обволакивало снежным одеялом. Слой за слоем оно укутывало теплолюбивый орган, заставляя в страданиях сжиматься и обливаться кровью. Мне хотелось вскочить, дать эрцгерцогу хорошую затрещину и привести его в чувство. Хотелось перестать играть и быть собой. Хотелось наполнить солнечной энергией дом и отогреть красивый, но одинокий и неуютный особняк. Что-то здесь было не так. Во всем. Душа кричала, что все происходящее неправильно, и этому крику вторил взгляд ледяных глаз мага. Взгляд, полный боли и уныния…
— Ешь.
Словно собака, которой отдали приказ… Я закусила от обиды губу.
Взгляд выходившей из комнаты Летиции пообещал мне много сюрпризов в ближайшем будущем. Сюрпризов, которые могут оставить раны не только в душе… Подобные обиды оборачиваются страшными последствиями. Я чувствовала исходившие от девушки волны ненависти.
Когда мы с господином Ренаром остались вдвоем, я села за стол, расположила на коленях салфетку и, взяв вилку с ножом, аккуратно отрезала кусочек пышной вафли.
— Хочу рассказать тебе историю, — мужчина медленно поднялся и остановился за моей спиной. Вилка замерла возле рта. — О разорившемся бароне, что решил поправить благосостояние семьи.
Я попыталась найти объяснение изменившемуся поведению эрцгерцога, но не смогла. Подобная разговорчивость после длительного молчания смутила. Попыталась развернуться, чтобы видеть лицо собеседника, но он положил ладони на мои плечи, не позволяя этого сделать:
— Я приказал есть, — напомнил мужчина. Насилу повиновалась, когда эрцгерцог занял место за столом, напротив. — Жил был барон. Дела у него не спорились. Долги росли, а доходы не увеличивались. Сыновья слишком молоды, чтобы помочь, а дочери не обеспечены приданным и не выданы замуж. Чем это грозит?
— Разорением? — предположила я, поскольку ситуация была знакома.
— Разорением, — спокойно подтвердил мужчина и продолжил, наблюдая, как я кусочек за кусочком отправляю в рот печеные вафли. Сам при этом к еде не притронулся. — И как можно избежать разорения?
— Уменьшить расходы, продать часть имущества, распустить слуг. Либо взять ссуду и вложить деньги в расширение производства, в надежде, что это даст экономически положительный эффект. Однако следует тщательно взвесить все риски.
Мне пришлось изучить множество книг по экономике прежде, чем мы с матушкой научились жить без батюшки и сводить концы с концами.
Эрцгерцог ухмыльнулся и отрезал:
— Либо выдать дочь за богатого господина. К примеру, можно послать ее под видом служанки в дом какого-нибудь герцога, в надежде, что он польстится на миловидную девушку, — поняв, к чему клонит господин Ренар, я резко утратила аппетит. Рука с вилкой медленно опускалась, а негодование с примесью гнева росли. — Конечно, дворянин не станет связывать себя узами брака с крестьянкой, но какая удача, что у его новоиспеченной возлюбленной титул баронессы.
Он замолчал, и мы смотрели друг на друга как дуэлянты. Кто первым сорвется и схватится за пистолет? Чей выстрел окажется смертельным? Я выстояла и приняла снаряд прямо в сердце:
— Ты так себе это представляла?
— Нет. Не так, — гордо подняла голову, не желая опускаться до оправданий, которые, очевидно, моему новому хозяину неважны.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
